1.

Моя история кровава и длинна...
Я был рожден в семействе господаря -
его страна была покорена,
рабами турок мы, валахи, стали.
Чтоб по примеру прочих не пропасть,
отец и братья спины свои гнули...
Но я постиг, что значит слово "Власть",
когда я был заложником в Стамбуле.
Султан казнил и турок, и славян -
под топором, на крючьях и на кольях,
а я, ребенок, рядом с ним стоял,
себя отождествляя с ним невольно.
Власть - как вино, как женщина - страна...
Их не удержит слабый и трусливый.
Бояре обезглавили отца
и брата в землю заживо зарыли.
Тогда я возвратился вновь домой,
пока еще - наместником султана.
Извел под корень я боярский гной,
что отравлял тебя, моя Держава!
С чего тогда пришлось мне начинать?
Возможно ли рабов народом сделать?
Но я решился все-таки восстать,
рассчитывая разве что на смелость...
Тогда я в Бога верил все еще,
но он не двинул ангельские рати
мне на подмогу... Я был побежден,
но смог спастись в тот день, лишившись власти.

2.

Бежав в Молдавию, я много перенес,
и понял там: мне жизни нет без трона!
Я гордо меч во длани своей нес -
он лучший символ власти, чем корона.
И в час ночной я встретил колдуна:
он мне предрек бессмертие и славу,
коль вопреки всему посмею я
дерзнуть сразиться за свою Державу.
"Кровь - это жизнь!" - запомнить он велел,
представил он меня Владыкам Ночи
в полях туманных, свет луны где тлел -
там тень Аттиллы зрели мои очи.
Я Люциферов путь тогда избрал,
и никогда о том не пожалею -
ведь тот, кто на Судьбу свою восстал,
рабов ее и выше, и сильнее!
И я вернулся вновь в свою страну,
собрал вокруг себя всех недовольных -
и бросил вызов жалкому рабу,
что был престола вовсе недостоин.
Навел порядок я стальной рукой:
вставали из земли чащебы кольев,
изменников рекой струилась кровь -
и весь народ восстал на бой за мною.
О низкий скот, плебеи и рабы!
Они - одна разменная монета
в масштабах многовековой игры,
которую ведут владыки света:
их так легко за знаменем позвать -
не важно, белым, черным или алым,
готова убивать и умирать
чернь за владыку и за идеалы...

3.

Султан сперва решил, что буду я
таким же, как и прежние, вассалом...
Его послам я фески к черепам
прибил гвоздями в знак войны с султаном!
Я помню бой - Тимишоарский бой.
мы перед этим месяц отступали,
и пленных турок гнали мы с собой
туда, где подкрепления нас ждали.
И лишь вставало войско на привал,
я проявлял к неверным свою милость:
палач одних из турок убивал,
и мясом этим пленные кормились.
"Шайтан" прозвали недруги меня,
и сыном Сатаны свои считали -
глупцы, глупцы! Я верил лишь в себя,
в залп пушек и в надежность верной стали!
Без счета турок по пятам за мной
шло в эти дни, возмездие замыслив...
Я, наконец, решился дать им бой -
о славе лишь мечтая, не о жизни.
Под крепости стенами встали мы:
пехота, артиллерия, бояре -
и воплощеньем демона Войны
мой стяг с драконом реял над полками.
Мне говорил священник: "Не бери,
о князь, греха за жизни тебе верных!"
Так начинают петь всегда попы,
чуть только дело церкви стало скверно,
а пока в силе пастыри толпы -
они горазды призывать к сраженьям.
"Бог не с тобою, княже. Отступи!"
Но я не внял священника моленьям.
А турки ближе, ближе подходили...
Я свой палаш над головой взметнул,
и клич мой эхо в скалах подхватило:
"Раз Бог не с нами, так - за Сатану!"
Вот шквал огня из пышущих жерл пушек
смел наступавших несколько рядов,
и с лязгом, леденящим вражьи души,
пред ними засверкал огонь клинков.
Во фланги им ударили отряды,
что среди гор я прятал до поры -
и словно дети сумрачного Ада,
мы сквозь врагов с оружием пошли.
Я, обезумев от огня и крови,
рубил с седла и турок, и своих:
в конце концов, одни и те же роли
они играют для своих владык...

4.

...Твои глаза я помню, твои губы...
В твоих глазах застыл навеки страх.
Я, как со всеми, был с тобою грубым,
но знаю - был другим я в твоих снах.
Моя принцесса... Ты меня любила...
Чудовище с ног до чела в крови
в тебе такое чувство пробудило,
какое все иные не смогли.
Теперь, когда мой час, я знаю - близок,
я не раскаюсь в казнях и в боях,
но... ты меня любила больше жизни...
А получала только боль и страх.
Я взял тебя в ту ночь, как брал я прежде
всех пленниц обнаженных после битв...
Я знаю, что в тебе жила надежда,
что стану я когда-нибудь иным.
Но я не стал. И никогда не стану.
Все человечье выжжено давно,
моя душа - одна сплошная рана,
и мне смешны слова - "любовь", "добро"...
Ты лишь одна из всех меня любила -
но я тебя смог в жертву принести
своей мечте, и никакая сила
не пробудила жалости в груди.
Когда я потерял свои отряды,
Когда я был врагами окружен -
я помню боль и страх твоего взгляда:
одной жены из многих сотен жен,
назавтра обреченных на бесчестье,
когда мой замок будет штурмом взят...
Я знаю, что теперь до самой смерти
меня будет преследовать твой взгляд.
Но выбор был: бежать или погибнуть,
продолжить войны или пасть с тобой...
С тобой не смог бы замок я покинуть,
чтобы свой Путь продолжить боевой.
Я со стены в глухой ночи спустился,
и реку переплыв, сел на коня...
Владыки Ночи все еще хранили
от вражьего оружия меня.
И посмотрев на обреченный замок,
увидел я фигурку в белом там,
что меж зубцами башенными встала,
пройдя по завтра рухнущим стенам.
Беззвучно ты шагнула вслед за мною -
навстречу камню, ледяной воде...
Я дрогнувшей рукой поводья тронул
и растворился призраком во тьме.

5.

Я вновь бежал от турок из страны,
собрать мечтая за границей рати...
А угодил в холодный ад тюрьмы,
не встретив ничего, кроме проклятий.
О чопорные, знатные скоты!
Пока я был защитой от неверных,
на все мои дела закрыли вы
свои глаза, воспев мои победы.
Теперь же я без трона, я - никто,
и сразу же вы вспонили о Боге...
Воистину, вы и толпа - одна,
и вы идете по одной дороге:
дороге слабых, трусов и рабов,
вдали от гордых мыслей Люцифера,
открытых мне когда-то колдуном...
Я вновь сумел продолжить свое дело.
Признаться, ожидал я уж костра -
но турки стали зариться на венгров,
и я предстал пред очи короля,
который был среди врагов мне первым.
Теперь зовет меня он "друг" и "брат":
ну разумеется, стране нужна защита!
Я снова должен буду воевать,
вновь будут у меня войска и свита...
Я согласился. В нескольких боях
я турок вглубь Валахии отбросил,
и вот - я вновь в своих родных краях,
еще тепло, хотя уж скоро осень,
и по дорогам станет не пройти.
Я знаю, что я никому не нужен -
ни венграм: ведь султан уже разбит,
и ни боярам: смерти я им хуже!
Я чувствую, что скоро предадут
меня в бою соратники былые,
ударом в спину где-нибудь убьют:
мол, добрались до князя турки злые...
Пусть будет так. Я смерти не страшусь!
Теперь лишь суть судьбы своей я понял:
я прочь отбросил всю людскую гнусь,
и прожил жизнь, владык былых достоин.
То был тяжелый и печальный Путь -
но скоро он, я знаю, завершится,
ведь до конца с него мне не свернуть:
таким не стать - таким нужно родиться.
К моим глазам вновь подступает кровь,
пусть грянет бой - я брошусь в него первым.
В безумных вихрях будущих миров
я буду знать - для вас я стал Легендой...